FIGHT

METAL ON THE RISE

МЕТАЛЛ НА ПОВЫШЕНИИ

 

CHOICE CUT OF THE MONTH

ВЫБОР СОКРАЩАЕТ МЕСЯЦА

 

“Что касается меня, то Judas Priest умерли” - убил наповал экс-фронтмен Judas Priest Rob Halford в прошлом месяце из своего уютного офиса менеджмента и вновь обретенной резиденции, базирующейся в Фениксе.

 

Так пусть же начнется “Борьба” (Fight).

 

Пять букв (F-I-G-H-T), объединяющих пять личностей, рождающих “Hard Rock’овскую” напористость и бронебойную позу, стремящихся похоронить прошлое и охватить будущее. Бывший пристовский шкуролуп Scott Travis, гитаристы Russ Parrish (экс- “War And Peace” – “Война и мир”) и Brian Tilse, и басист Jay Jay присоединились к “металл богу” в его опровержении затливания тяжелой музыки, социально-политического конфликта – и Judas Priest.

“Борьба” между Halford’ом и его старыми приятелями по ансамблю привлекла к себе внимание в “Hard Rock”-кругах по всему миру. В то время как международная пресса прославила этот сценарий, последующие осложнения повлекли за собой серьезные раскол между обеими сторонами (смотри “М.Е.А.T.” № 44, июль 93 года).

Поэтому нет смысла еще дальше углубляться в эту перепалку, ибо, чего доброго, голова у вас пойдет кругами. Плюс, вопреки болтливому характеру музыкального бизнеса, Halford держал Judas Priest’овские штучки на приличном расстоянии от него скуловоротной силач-команды. Бросаясь вперед с бизнесом под рукой, оставляя прошлое в вихрящемся песчаном смерче пустыни, поскольку Halford’у и его вновь обретенный ансамбль ожидают в сентябре выхода альбома с подходящим названием “War Of Words” и мирового турне, которое начнется в ноябре.

Феникс, штат Аризона (второй по занимаемой площади город США) является базой Fight, домом для Halford’a и местом действия нашей истории. Жаркая пустошь, песок и разрозненные живописные гряды холмов, это причудливый и заманчивый пейзаж, напоминающий старые комиксы о Раздраннере – старая фотореклама Запада, создающая у зрителя страстное желание: эх, сейчас бы коня, ружье и глоток виски – и уж никак не подходящее окружение, чтобы оттуда формулировать второй приход самого заслуженного фронтмэна металла.

Во время второго из трех показательных выступлений Halford’a и команды в местном фениксовском клубе “The Mason Jar”, где тусуются поклонники “Heavy Rock’a”, зрители забыли о времени и месте действия, ибо выступление Fight было зачаровывающим и ошеломляющим. На другой день, когда мы устроились на уютной кушетке между басистом Jay Jay’ем и бритоголовым, разукрашенном татуировками Halford’ом, наша беседа начинается с обсуждения вчерашнего представления всего альбома “War Of Words” (и одного анкора – песни из саундтрэка “Buffy The Vampire Slayer”, “Light Comes Out Of Black”). Изнурительная более чем часовая программа, отмеченная футуристическим гневом и злым умыслом.

Охрипший Halford, соглашаясь, кивает головой.

“Именно этого мы и надеемся добиться” – начинает он. “Не то чтобы мы ради этого живем - под этим я подразумеваю, что ты либо в это дело собираешься окунуться, либо не собираешься. Нам приятно ощущать, что когда люди видят нас, они принимают на за таких какие мы есть – просто вышли на сцену и играем от сердца; просто делаем то, что делаем и делаем отлично. Пытаемся завоевать для Fight фэнов. И это почти что вызов, когда ты делаешь это, в то время как люди слушают твою музыку в первый в жизни раз. И всего за пару дней до того, как мы провели эти первые шоу, мы думали: “Ебеноть, а правильно ли мы поступаем?” Как ты можешь ожидать от людей, что они откликнутся на это, если они раньше не слышали этого материала”. Но потом я подумал: “А попробуем-ка сделать”.

“Вчера вечером мы играли на сцене размером с эту комнату” – продолжает он. “Это великолепный способ для старта. Мы не отказались бы от большего помещения, но это создает очень-очень плотный фокус энергии. Такой точный – как струя сварочного аппарата. Я с нетерпением жду, когда этот ансамбль выйдет на большие сцены. У нас будет возможность показать нашу другую сторону.

Смысл за все этим (короткий визит в Феникс) весьма необычный” – утверждает он. “Кто еще делал подобное? Кто еще выходил на сцену и играл целиком программу новой пластинки перед фэнами? Но с другой стороны, для меня музыка – и это тоже. Это одно из многих достоинств, которыми будет обладать этот ансамбль. Не надо проводить две недели дома, слушая его. Забудь об этом! Если не будет успеха сразу же, не будет его и в далеком будущем”.

Оглядываю менеджмент-офис Halford’a, стены увешаны Judas Priest’овскими дисками и другими атрибутами из его прошлого. Halford  и Fight придется взбираться на громадную гору, дабы сравняться с прошлым успехом.

“Хотелось бы украсить эти стены первыми золотыми и платиновыми альбомами” – загорается он. “В этом бизнесе нет никакой формулы; нет никакой расчетной составляющей успеха в ансамбле, которая двигала бы дело. Все что ты можешь сделать, - это попробовать и понять, что надо просто быть самими собою и делать как можно более лучшую музыку, надеясь, что она сработает и что люди на нее клюнут. Многие люди сейчас хотят музыку от ансамблей, которая идет прямиком оттого, что ты делаешь на сцене. Таков и Fight; этот ансамбль не показной – он просто играет от сердца”.

Слева от меня молча сидят басист/шизо Jay Jay. Он профессиональный художник по мультипликации и графике. Его татуированные художества можно лицезреть не нем самом и на Halford’е. Бывший участник базировавшейся на Западном Побережье и не имевшей контракта группы “Cyanide” (его нынешний побочный проект – FYU = Fuck You Up). Он просто являет собою образец брызжущей через край молодости, которую Halford выбрал, что ею себя окружить.

“Я великолепно себя чувствую – просто изумительно работать с Rob’ом” – с гордостью говорит Jay Jay. “Помню, как я впервые встретил его тогда на “Turbo”. Я встретил его в Толедо, штат Огайо во время “Turbo Lover”-турне, когда этот цыпленок (я) разлегся перед их автобусом и не хотел их отпускать. И вот теперь я здесь ездил со своим старым ансамблей, а потом встретил Rob’a, просто Бог послал. Я играл с истинным богом металла”.

“Я делаю массу его нательной работы” – упоминает Jay, раскрывая свои таланты. “Я сделал вещи на его ляжках, инопланетянин охватил Rob’a. Я сделал “Хищника” и сделал кое-какие другие вещи на его руках. Было очень в кайф работать с ним в этом плане и завязывать с ним отношения, чтобы попасть в ансамбль. И это действительно отлично сработало”.

Halford, как кажется, вновь ожил со своим новообретенным ансамблем, насколько это можно расслышать из его рвущегося наружу энтузиазма.

“Когда я выяснил, что он – музыкант…если он так татуирует, то он  должен быть крутым басистом” – поясняет Halford. “Brian играл с Jay’ем, и они просто крушат. Я имею в виду, что эти парни налетают  на округу как эпидемия, спрыгивают со столов, вырубают свет. Я сказал: “Ебеноть, эти парни далеко пойдут”. Это было до того, как на это дело взглянули по серьезному. Ансамбль официально был образован 4 июля 1992 года, что как мне думалось, было круто, поскольку в этот день отмечался День Независимости. Я имею в виду, что так совпало, но я думал, что будет приятно назвать именно этот день. Это как большой день рождения Америки, и это день рождения Fight. Мы совсем недавно отметили наш первый год существования”.

Ссылаясь на День Независимости, Halford, по-видимому, доволен США как своим новым домом. Он что – полностью американизировался?

“Я все еще считаю, себя англичанином и всегда им буду оставаться, но я предпочел жить в Америке по определенных причинам” – соглашается он. “В культурном смысле Америка – это как раз то место, где надо быть и работать людям нашей профессии. Это ужасно вдохновляющая и стимулирующая страна. Это великолепное место пребывания. Я считаю его своим домом, и когда я сейчас уезжаю, я с нетерпением жду, когда смогу вернуться”.

Имея в виду всемирный резонанс “War Of Words” далек от того, чтобы быть одноразовой соло работой. Он включает в себя 12 композиций, все написанные и спродюсированные самим руководителем, первая металл-радио-композиции, “Nailed To The Gun”, должно быть уже атакует эфир к моменту выхода этого номера из печати, тогда как первый AOR-сингл  “Little Crazy” должен выйти в начале сентября. Если копать дальше, сокрушающая композиция-опенер “Into The Pit” и заглавная вещь альбома прокладывают путь для осмотрительного входа, “Laid To The Rest” и “Life In Black” захлестывают чувства пульсирующей болью. “Contostion”, “Kill It” и “Vicious” выдавливают из слушателя вопли о пощаде непостоянного характера, когда мастер металл инновации и оркестровки возводит надстройку над установившимися законами тяжести 90-х годов.

Приукрашивая Judas Priest последнего периода (на ум приходят “Screaming For Vengeance”, “Defenders Of The Faith” и их последняя работа) следами “Overkill’a”, “Danzig’a” оттенком  “пауэр-грува” “Panter’ы”, Fight откопали себе нишу тяжелее, чем в аду, которая должна обеспечить им прыжок из Феникса к вершинам. Как это формулирует Halford “музыка и тексты представляют мощный очаг”.

На данный момент единственный соло материал, который снизошел до наших ушей, была композиция “Light Comes Out Of Black”, вычлененная из саундтрэка “Buffy The Vampire Slayer”. Интересно, что Halford значился по своим именем в сопровождении группы “Pantera”.

В сущности, “Painkiller” 1990-го года был горькой пилюлей и яростным возвращением Judas Priest к новым высотам. С уходом Halford’a “War Of Words” сказывается смертельным цианидом.

С музыкальной точки зрения, Halford пробивает себе дорогу дальше: “Я считаю, что необходимо иметь абсолютно непредубежденный ум. Нет ни стен, ни барьеров, ты можешь взаимодействовать, принимать критику и развивать понимание всех путей, по которым ты можешь пойти. Для первой пластинки Fight все песни были написаны мною самим, просто потому что важно было попробовать и дать людям оценить каким разнообразными и эклектичным может быть ансамбль. Это не просто мощные трэшевые дела. Это позволяет понять, что существует огромное количество движений”.

“С музыкой сейчас дела обстоят великолепно” – добавляет он. “Ты можешь делать все, что ты хочешь. Это не то, что 80-е годы, которые еще очень сильно контролировались массой пластиночных компаний. Пластиночные компании возвращали музыку назад артисту, а теперь компании говорят:  мы здесь для того, чтобы выпускать ваши пластинки и изо всех сил стараться охватить как можно больше людей. С этим ансамблем может случиться все что угодно, и мне думается, это будет интересное, вызывающее дело”.

В конечно итоге, каков самый большой вклад, который он принес с собою из своего прошлого?

“Это опыт” – высказывает он осторожное предположение. “И тот факт, что я не растерял своей энергии и своего энтузиазма от игры в ансамбле. Если бы ты сказал мне пять лет назад, что я поступлю так, я подумал бы: “Не думаю”. Что-то произошло со мной за прошлый год или два, что сделало это важным по-настоящему. Это был как абсолютный приказ, чтобы я сделал так”.

“Для меня, Если не строить из себя крутого интеллектуала, важно действительно иметь что-то важное сказать. В этом вы, может быть, усмотрите противоречие, поскольку я сказал, что мы – просто ансамбль, который идет в студию, чтобы делать музыку. Но это важно на психологическом уровне действительно иметь что-то стоящее, чем ты можешь поделиться. Я думаю, что все артисты, если они честные, поступают так. Это очень эгоистичная штука – ты делаешь это, чтобы отдать то, что ты делаешь. Если ты в состоянии дойти до других людей со своим искусством, своим творчеством, ты должен считать себя счастливчиком. Для меня  это очень важно.  Мне хотелось бы думать, что у нас есть что-то особое и уникальное и это станет большим вкладом в данный стиль музыки”.

После двадцати лет на рок сцене, почему Halford чувствует необходимость выразить сейчас свои взгляды? Неужели еще осталось что-то сказать?

“Это потому, что мне больше никто не затыкает рот” – признается он скромно. “Я могу говорить, что я думаю, об изданиях, о которых люди хотят услышать. Это было для меня трудно сделать в прошлом. Я всегда хотел выдавать такие тексты, как эти, но с Judas Priest этого никогда не происходило. Каждая отдельная личность имеет что-то сказать о положении с правительством, состоянии экологии, положении с образованием, положении с медициной, положении с голодом. Если ты ничего не имеешь сказать, значит, ты злоебучий холодный ублюдок в этом мире. Это важная часть общества – иметь свои чувства и быть способным говорить об этих предметах. И теперь ансамбли делают это больше, чем когда-либо. Все это сводится к основным человеческим потребностям. Когда я теперь сижу и пишу музыку – это великолепное ощущение. Нет никаких рамок, удерживающих меня”.

Что ты имеешь в виду под этими удилами? “Я имею в виде, что это факт, что я в ансамбле, у которого был специфический взгляд на написание музыки и высказывание мнений, а теперь я в другом ансамбле, который не имеет абсолютно никаких ограничений. Это касается тех вещей, которые я хочу сказать, и о которых хочу дискутировать. Это действительно хорошее ощущение для меня, неважно, какими неприятными и противными эти вещи ни были бы”.

С осторожностью Halford устремляет свой  взор в будущее вместо того, чтобы входить в воду, которая давно уже утекла под мост.

“Прошлое – это прошлое, так вещь? Самое клевое в отношении прошлого и истории – это то, что мы можем использовать его как контрольную точку, чтобы определить, где мы шли неверным путем и определить, где мы шли в верном направлении. Чтобы определить, чего мы достигли; чтобы въехать, кто мы, где мы и что мы есть. Но, кроме того, я не думаю, что здесь надо выделять какой-то определенный альбом. Мне думается, ты найдешь хороший материал – пять, 10, 15,20 лет назад, и результат этого – то, где я сейчас нахожусь. Я благодарен за это, но я смотрю в будущее”.

Торонто пропитан определенным количеством символизма и обеспечил себе особое место в сердце Halford’a. Во-первых, Judas Priest репетировали перед своими финальными гастролями в Торонто. В то же самое время Halford запомнился своим одноразовым появлением в “Rock’N’Roll Heaven”, где он возглавил “Panter’у” перед двойной дозой Judas Priest’овской классики (“Metal Gods” и “Grinder”) – выступление, которое войдет в рок-историю Торонто для тех немногих, кто при это присутствовал.

Но, во-вторых, что еще более знаменательно, если не печально, долгая и славная карьера Judas Priest была похоронена в “C.N.E.”, когда Judas Priest выступали вторым из последних ансамблей (после Alice Cooper’а) на мрачных гастролях “Operation Rock’N’Roll”. Некоторые, может быть, помнят открывающую их выступление композицию “Hell Bent For Leather”, когда Halford выезжая на центральную часть сцены на своем “Harley”, был нокаутирован почти до бессознания. Теперь мы знаем, что перед этим шоу напряжение в ансамбле вскипело до опасного уровня.

“Для меня, это был момент, как и любой другой” – вспоминает Halford заключительную главу. “Я думаю, это был последний гвоздь в крышку гроба. Когда ты находишься на гастролях и пашешь, ты считаешь, что тебе вовсе ни к чему, чтобы тебя втягивали во все эти игры на нервах. Ты стараешься как можно лучше справиться с этим, иногда люди сталкиваются лбами. Я считаю, что хорошие вещи выходят из таких вот обстоятельств. Произошло нечто странное, потому что это была очень реакционная, безотлагательная ситуация, и я чувствовал это на протяжении всего шоу. После, когда вернулся назад в отель, проведя три часа в больнице с рентгеном и прочим подобным дерьмом, я много думал. Я вернулся назад в Англию на следующий день, а потом в Феникс. Фактически я благодарен Торонто, этот нокаут вернул мне маленько ума”.

В марте прошлого года было официально объявлено, что Halford покинул Judas Priest’овскую овчарню, чтобы стартовать соло карьеру. В ответ ансамбль резко заявил, что они не собираются втыкать штык в землю, и ответил заявлением гитариста К.К. Downing’a: “В последние 20 лет основой ансамбля был отнюдь не певец, а песни, гитарная работа, аранжировки и классические музыкальные структуры, уникальные для Judas Priest…” Далее он сказал, что недавно выпущенный CD- и видео-сборник “Metal Works 73-93” (обязательно приобретение для каждого Judas Priest’овского фэна) “ознаменовало собой конец одной эры и возможное начало другой”.

Halford парирует и контратакует: “Хорошо, видишь ли, в каждой истории есть две стороны  - и ты можешь выбрать любую из этих сторон. Я не могут заставить себя думать так, как другие люди считают. Я должен думать. Я в такой же степени свободно мыслящая личность, как и любой другой человек, и это был один из тех вопросов, по которым у меня был спор с Judas Priest. Я просто хотел покончить с подобного рода условиями. У меня были только возможность выйти из ансамбля и делать то, что я хотел делать, пусть даже это и ебет народ по страшной силе. Я имею в виду, что не могут всю жизнь жить с оглядкой, что обо мне кто-то там еще думает. Какого хуя мне до всего этого? Я отказываюсь жить в такой вот системе – это вовсе не по мне. Мне в прошлом так много раз приходилось. Ебеноть, прикусывать язык и закрывать рот”.

Он испытывает горечь от конечного итога?

“Нет, это не в моем духе” – констатирует он. “Горечь не в моем духе. Конечно, меня раздражает, когда я читаю вещи, которые мрачны – особенно вещи, о которых я знаю, что это неправда. Но я могу ответить на это только если мне будет предоставлен возможность для этого. Я не люблю вытряхивать при народе грязное белье. Я считаю, что ты должен показать себя профессионалом и не поддаваться давлению. Мне кажется, что это дело слегка вышло из-под контроля. Впрочем, мне действительно не хочется подробно на этот счет распространяться. Я имею в виду, что мог бы продолжать об  этом до вечера. А я здесь вовсе не ради этого – я здесь, чтобы говорить о Fight”.

А будут Fight исполнять живьем Judas Priest’овские вещи?

“Да, будем, я их все написал, вместе с Ken’oм и Glenn’ом” – отвечает он. “Этот ансамбль будет играть некоторые из этих песен очень-очень отлично! – Но мы, возможно, слегка их подхлестнем, расстроим-разладим их, сбавим скорость, добавим гранда и как следует, перемешаем”.

“Они было отличным фундаментом для рока на протяжении всей его истории” – вступает в беседу Jay Jay.  “Ты их полюбишь, ты должен любить Бога металла!”

В конце концов, достаточно, по меньшей мере, упомянуть величие и мощь вокального стиля Halford’a. Стиля, отраженного начиная с Judas Priest’овского дебюта в 1974 году “Rocka Rolla”. Двадцать лет музыкального вдохновения, оказавшего влияние на несметное число музыкантов, от Baz’а (Skid Row) до Ozzy и Kerry King’а (Slayer).

“Лестно слышать” – отвечает Halford на похвалу. “Это лучший комплимент, который может быть дан тебе как артисту. Как я уже говорил ранее, касаясь передачи, твоего я, и вдохновения других людей, это прекрасная награда за то, что ты делаешь”.

В смысле здоровья, он “чувствует себя сильнее, чем когда-либо. Я был в студии в Голливуде с “Sacred Reich” где-то две недели назад. Phil позвонил мне и сказал: “Мы делаем песню с альбома “British Steel” “Rapid Fire” – ты не мог бы подъехать и сделать кое-какие вокальные партии?” Я думал, что сделаю просто подпевки  и подобную ерундистику, но в конечном итоге сделал все вокальные партии”.

“Прежде всего” – продолжает он. “Мне надо было пойти в студию, чтобы послушать этот CD и записать все слова. Потом я пошел записывать и сделал это с первого захода. Мы вернулись и послушали эти запись, и это было почти то же самое, как-то, когда я записывал оригинальную версию много лет назад в Сюррее в старой студии Ringo Starr’а и John’а Lennon’а. Это звучало ТОЧНО так же, как в 1979 году, что самое по себе феноменально. Я не знаю, откуда это идет. Я просто очень-очень удачливый человек. Было бы большим разочарованием, если бы я не смог добиться того, чего я хочу достичь в вокальном плане”.

14 и 15 ноября 1992 года, в Коста Меса, штат Калифорния, имел место еще один акт воздаяния должного Halford’у, вместе с его приятелями, дедушками хэви-рока “Black Sabbath”. Заменив разгневанного Dio (вероятно, он откровенно отказался в какой бы то ни было роли открывать выступления Ozzy). Halford прогулялся по целому ярду классиков эры Dio и Ozzy перед финальным концертным выступлением “мэдмена” на “No More Tours”-гастролях (которое включало также пышное воссоединение “Black Sabbath”).

Отзываясь относительно двух пионеров “Heavy Metal’а” на одной сцене, Halford говорит: “Это было великолепно. Когда меня сначала попросили сделать это, я поговорил с Tony, и мы вместе составили список. Я притащил к себе в спальню компакт-диски и стал делать караоке (Караоке “karaoke” – вероятно японский термин. Одна из новомодных функций современных аппаратов. Включается в гнездо микрофон, и можешь подпевать под фонограмму ансамбля. Одновременно через колонки идет оригинал-запись и твои подпевки. Прим. перев.). Я очень старался как можно ближе подойти, к варианту оригинала, потому что это все такие классические песни. Это по-настоящему вдохновило меня сделать эту работу”.

Хотя инспирации являются ключом к инновации и внутреннему удовлетворению, Halford дает понять, что последний год или около того был огромным переломным пунктом в его карьере. Тогда как David Lee Roth (Van Halen), Vince Neil (Motley Crue) и Joey Belladonna (Anthrax) сделали решительный шаг, выйдя из своих собственных “мега-ансамблей”, с Halford’ом дело обстоит иначе, и он, фактически, находится в смертельно серьезном фокусе.

“Я делаю это, потому что это для меня важно. Я просто надеюсь, что люди проникнуться этим выбором, который я сделал. Я получал письма ненависти и телефонные звонки и все такое дерьмо, но этого и следует ожидать. Преобладающее мнение было спокойным, особенно когда люди видят этот ансамбль сейчас. Я определенно поступил правильно – вот все, что я могу тебе сказать”.

 

А есть ли какие-нибудь чувства по отношения к несгибаемым приверженцам Judas Priest?

“Я надеюсь, что они поймут, что это короткий вояж на этой земле, что надо сделать много дел, и они должны перевести, как следует дух и попытаться и проникнуться мыслью, что нам надо двигаться дальше и вперед. Нельзя терять дел из виду”.

Последовавший вечер, показательное финальное шоу начались, и после середины гневное осуждение нарастало по отношению к “долбоебам там в Англии”.

Едва не началась угрожающая “Война слов”.

 

Автор статьи: Metal Tim Henderson.

В журнале “M.E.A.T”№ 45, стр.30-31, (Канада), сентябрь 1993 года.

Перевод FIGHT RIGHT